Провал мартовской встречи ОПЕК+ и последовавший за ним обвал нефтяных цен был вызван, по мнению многих обозревателей, действиями Саудовской Аравии, начавшей резко увеличивать добычу и экспорт нефти, предоставлять большие скидки покупателям и пытаться увеличивать свою долю как на традиционных для себя, так и на новых рынках. Эти действия многие участники рынка и наблюдатели, включая ведущие деловые издания мира (Bloomberg,WSJ, FT), расценили как объявленную королевством ценовую войну на истощение с несговорчивыми партнерами по ОПЕК+, направленную на их принуждение к заключению новой сделки.
Новая сделка, как известно, все же случилась в апреле, но было поздно – цены перешли в траекторию неуправляемого падения, несмотря на то, что параметры новой сделки превышали те, которые стали камнем преткновения в марте. Оставляя за скобками вопрос о том, насколько могут влиять картельные договора на нефтяные цены в условиях беспрецедентного глобального кризиса (на мой взгляд – очень слабо), можно только констатировать факт, что сейчас ситуация с ценами в значительной мере вызвана теми шагами Саудовской Аравии, которые она предпринимала с момента провала мартовской сделки. Между тем, целесообразность этих шагов с самого начала ценовой войны вызывала большие вопросы, так как именно Саудовская Аравия является наиболее уязвимой к падению нефтяных цен страной, во всяком случае, из числа крупнейших участников рынка.
Эта уязвимость обусловливается слабо диверсифицированной экономикой, высокой зависимостью государственного бюджета от нефтяных доходов (превышающей 80%), наконец, фиксированным курсом национальной валюты, риала, к доллару США (1 доллар равен 3,75 риалам), поддержка которого в условиях резкого падения экспортных поступлений требует расходования валютных резервов. Все это позволяло считать, что начатая саудитами ценовая война больнее всего ударит по их собственной экономике.
Первые проблемы начали проявляться уже в марте. В середине месяца было объявлено о пятипроцентном секвестре расходов бюджета. Но и сокращение расходов не обезопасило бюджет от растущего дефицита, для покрытия которого планируются масштабные, по меркам королевства, заимствования. В середине апреля министр финансов объявил о намерении получения новых займов на сумму около 27 млрд. долл. При этом можно отметить, что в последние годы государственный долг страны и так рос очень быстро. С начала 2017 по конец 2019 года только внешний долг центрального правительства вырос почти в 2,5 раза и достиг 65,5 млрд. долл.
Но наиболее явно проблемы государственных финансов Саудовской Аравии отражает ситуация с золотовалютными резервами. Как у многих сырьевых экономик, объем ЗВР королевства тесно коррелирован с мировыми ценами на экспортируемое сырье и отражает благополучие экономической ситуации в целом. В период высоких цен на нефть, с середины 2010 года, объем ЗВР Саудовской Аравии устойчиво рос и достиг пика в 745 млрд. долл. в сентябре 2014 года. Затем, как известно, произошло падение нефтяных цен, которое сопровождалось и снижением объема ЗВР королевства. К сентябрю 2017 года они достигли локального минимума в 485 млрд. долл., сократившись от максимума в 1,5 раза. После этого падение прекратилось и объем ЗВР стабилизировался и начал подрастать.
Это произошло на фоне роста нефтяных цен и заключения первых договоренностей в рамках ОПЕК+. Фактически, именно подключение к усилиям ОПЕК новых участников (прежде всего, России) в начале 2017 года и их участие в сокращении объемов своей нефтедобычи с весны стало одним из решающих факторов начавшегося роста цен в том году, которое позволило стабилизировать ситуацию, в том числе, с ЗВР Саудовской Аравии. Начав ценовую войну, королевство вновь вернуло свою систему государственных финансов в ту ситуацию, которая была до заключения первой сделки ОПЕК+, то есть, в состояние дальнейшего снижения ЗВР и ухудшения других их параметров.
29 апреля Saudi Arabian Monetary Authority (SAMA) – орган, выполняющий функции центрального банка – опубликовал мартовскую финансовую статистику, включающую, в том числе, и данные по изменению ЗВР страны, которые продемонстрировали очень серьезное ухудшение. Объем резервов снизился на 24 млрд. долл., до 473 млрд. Это уровень марта 2011 года, то есть, произошел откат на девять лет назад, на уровни ниже тех минимумов 2017 года, которые были в период начала действия первой сделки ОПЕК+. Мартовское снижение резервов составило 4,8% и это худший в истории статистики SAMA (ведущейся с 2001 года) показатель. Таких падений резервов не было ни во время Великой Рецессии 2008-2009 годов, ни в 2015-2016 годах, когда нефть падала со 110 до 30 долларов. И нелишне заметить, что это почти пятипроцентное снижение резервов произошло по итогам марта, в котором падение нефтяных цен только началось с уровней, превышающих 50 долларов, и когда среднемесячная цена составила около 35 долларов. По итогам апреля ситуация будет хуже, среднемесячная цена ниже, соответственно, продолжится и ухудшение ситуации в экономике главного действующего лица в ценовой войне на рынке нефти – бессмысленной и беспощадной.
